Тонкости эльфийской социологии - Страница 14

А потом в класс ввалился Умка. Да не один, а с довеском. Мое счастье, что в тот момент я был еще не в курсе, что светлая эльфийка, павой вошедшая в двери, – это ни много, ни мало декан факультета классической магии. Окинув нашу разношерстную компанию холодным взглядом, она обратилась ко мне. Её интересовало, правда ли Умка согласился работать на нас по собственному желанию, не принудили ли его мои колокольчики силой. Вот это был удар под дых. Благо со мной рядом был Ир, которого, как я понял по глазам женщины, она точно не ожидала тут увидеть. Он и разрулил ситуацию, уточнив, кто мог сказать ей такую глупость, и что послужило основанием для её недоверия собственному студенту, который, если верить переминающемуся с ноги на ногу Умке, уже успел ей все уши прожужжать, что никто его тут не принуждает.

Женщину звали Микалая Эльфир Земная. Но представили мне её только после того, когда я громким шепотом поинтересовался у Ира, что это за барышня, и с чем её едят. После таких слов я был удостоен просто ледяным взглядом с её стороны, но процедуру знакомства, которую спешно принялся претворять в жизнь Ир, она, стоит отдать ей должное, выдержала с честью. Правда, растерялась, когда я ей руку подал. На что Том – вот неугомонная душа! – сразу же вякнул со своей задней парты, что с девушками, вроде как, за руку не здороваются. На что я ответил, что здороваюсь не с девушкой, а с суровым деканом. И добавил, что такого сурового мужика, как она, еще нужно поискать. Действовал я в тот момент на полном кураже, поэтому мысль о том, что сейчас меня тут будут убивать без суда и следствия, отрезвила меня слишком поздно. Но, как ни странно, женщина неожиданно улыбнулась. 'А вы интересный…' – сказала она мне и вышла в коридор, оставив Умку таращиться на меня со священным ужасом в глазах.

Пришлось пожать плечами, сдать полуневменяемого гнома на попечение Иру, а самому снова сосредоточить все свое внимание на колокольчиках.

Классный час на этот раз оказался на удивление информативным. Я смог пообщаться с Томом, который, наконец, просветил меня на тему его отношений с отцом. Оказывается, Рутберг-старший – ни много, ни мало, а сильнейший человеческий маг своего поколения. Живет и несет службу на восточной границе Федерации Княжеств, то есть в непосредственной близости от пустыни Наби, откуда родом Фа. Так вот, сам Дэниз Рутберг из самородков, в свое время изучал магию исключительно в походных условиях, так и не получив никакого классического образования, поэтому задался целью в лице сына воплотить в жизнь свои так и не сбывшиеся когда-то мечты. Да, он был самым мощным магом-стихийником, но никакого диплома так и не получил. Да и зачем диплом боевому магу, как любил, по словам Тома, говаривать его папаша. Но сына он отправил учиться с жесточайшим наказом не посрамить честь семьи и вести себя прилично. Вот на этих понятиях о приличиях у них и нашла коса на камень. Тому претило желания отца казаться лучше, чем он был на самом деле и претило делать так, как хотелось Рутбергу-старшему. С одной стороны, проблема выеденного яйца не стоила, но все мы знаем вечную историю отцов и детей, не так ли? Собственно, с этим мне и предстояло разобраться. Я очень надеялся, что смогу побеседовать с Дэнизом уже в эти выходные.

Дальше был Машка, который сдавленным шепотом, когда остальные веселились, возясь с котятами и шумно обсуждая футбольные эльфийские будни, поведал мне, что же у него там не так с женой. На первый взгляд, все было плохо. Очень плохо. На лицо полное недопонимание и показная жестокость с её стороны, и отторжение и тихая ненависть с Машкиной. К тому же, я бы сам не поверил, если бы не услышал от него, но наш Машмул, как оказалось, отчаянно хотел хотя бы изредка видеться с единственной дочерью и общаться с ней, но жена отчего-то не позволяла ему этого. Пришлось подозвать Илю и выяснить наверняка. Оказывается, у темных вообще не принято подпускать отцов к детям. Беда с ними просто.

С этой безрадостной ноты, я как-то незаметно переключился на другой вопрос. Меня интересовала Инга. Как у них там с Марфой все прошло? Изменилось хоть что-нибудь или все осталось на той же стадии? Вот на этом вопросе лицо Или изменилось. Взгляд засветился лукавством и потаенной радостью.

– Она просила передать, что благодарна тебе за всё. Кстати, Алый уже составляет черновой вариант договора о перспективах сотрудничества по вопросам поставки благовоний и прочих ароматных средств в Темное Королевство.

– Серьезно? – искренне порадовался я за светлого, – Значит, его можно поздравить? – и покосился на Алиэля, ревностно наблюдавшего за нами с другой стороны класса.

Тот сразу же отвернулся. Похоже, он не столько за нами всеми присматривал, сколько за Машкой следил. Неужели между этими двумя какая-то искорка пробежала? И что мне теперь делать с приглашением Машкиной женушки? Не отменять же, правда? Но и как их помирить, когда некто светлоухий бросает на темного такие взгляды, ума не приложу.

Но я решил пока этим не заморачиваться и отвлекся на Гарри, которая с восторгом рассказывала Ульке и Тому о том, как она летала к родителям Фа и как её приняли в Пустыне. Оказывается, драконы прямо в полете легко могут перемещаться в пространстве. Фа сидел рядом и тихо гордился своими сородичами, так благосклонно принявшими виверну, которая принесла с собой отличительный знак от него. При этом слово за слово Гарри случайно обмолвилась о том, что дом Фа похож на маленький оазис прямо посреди пустыни. Вот тогда оживился наш гном-мелиоратор и принялся расспрашивать Фа, как у них в пустыне обстоят дела с магической мелиорацией. Ответить ифрит не успел – прозвенел звонок.